ТИТОВ

В истории отечественного пчеловодства особое место занимает Абрам Евлампиевич Титов (1873—1942), с именем которого в нашей стране, как и с именем Рута в США, связано новое направление в развитии пчеловодства — промышленное.

А. Е. Титов — человек выдающихся организаторских способностей, талантливый журналист и педагог. Он основал и много лет редактировал журнал «Пчеловодное дело» (ныне журнал «Пчеловодство»), на страницах которого раскрывались и пропагандировались передовые методы содержания пчел, преимущества крупных специализированных хозяйств перед мелкими, выгодность пчеловодной кооперации и другие прогрессивные идеи.

Вокруг Титова, который постоянно был в центре важнейших пчеловодных событий, отличался самостоятельностью суждений и умением находить правильный подход к решению любых вопросов, сплачивались лучшие пчеловодные силы страны. Личность этого человека, бесспорно, одаренного от природы, самобытна и естественна, как самобытен и неповторим сам русский народ.

Решение Титова поехать в США, чтобы собственными глазами увидеть промышленное пчеловодство, самому поработать на крупных американских пчеловодных фермах, во всех тонкостях освоить принятую там высокопроизводительную технологию, а потом вернуться домой, и здесь, на родине, воспользоваться ею, было подсказано духом времени, возрастающим интересом к промышленным методам ведения хозяйства.

Титов видел, как изменялось, обновлялось и перестраивалось наше пчеловодство, как охотно тянулись за советами и знаниями люди, понявшие, что без этого теперь уже невозможно успешно вести дело. Но он знал и другое: как далеко вперед ушли американские пчеловоды.

И вот А. Е. Титов у Рута — ведущего пчелопромышленника США, владевшего не только крупными пасеками, оборудованными по последнему слову науки и техники, но и фабрикой, где изготовляли ульи и другие первоклассные предметы пчеловодства, завоевавшие мировой рынок. Титову сразу пришлось заняться племенным делом и технологией промышленного матководства.

В США разводили пчел итальянской породы, которую считали лучшей. Преимущество итальянок перед местной породой, ранее завезенной переселенцами из Европы, по продуктивности и другим качествам было установлено в самых разных условиях климата и взятка, поэтому золотистые итальянки повсеместно энергично вытесняли темных пчел. Но американцы уже пользовались и помесями, которые получали от скрещивания чистокровных итальянских маток с местными трутнями темной породы. Эти матки давали пчел-полукровок, обладавших по сравнению с чистокровными итальянскими, не говоря уж о местных, очень высокой продуктивностью.

На матковыводных пасеках получали улучшенных маток новой, так называемой красноклеверной породы, выведенной селекционерами путем отбора и подбора производителей. Эти матки пользовались у пчеловодов особым спросом. Слава о них распространилась далеко за пределы страны. Тысячи маток новой породы экспортировались в Англию, Францию, Германию и другие европейские страны.

Американские итальянки, по словам Титова, «ужасно заинтересовали» его. В большом количестве их получали и на матковыводных пасеках — питомниках Рута, где племенное дело было поставлено на научную основу и исключительно большое внимание уделялось подбору и качеству производителей.

Титов вскоре отправил по почте в Россию двух маток-итальянок американской селекции. Ему хотелось испытать их на родине.

Опыт пересылки маток из Америки в Россию был первым и пока единственным в истории пчеловодства. Ему Абрам Евлампиевич придавал особое значение. Он видел, какие масштабы приняла пересылка маток в США, какую выгоду приносило это пчеловодам-промышленникам — и тем, кто их производил, и тем, кто покупал. В специализации пчеловодных хозяйств, одних — на массовом производстве маток, других, которые потребляли этих маток, — на производстве меда, русский пчеловод усматривал важнейшую особенность промышленного пчеловодства США. Без такой специализации он уже не мог себе представить завтрашнего дня пчеловодства России.

Способ почтовой пересылки маток, которым успешно пользовались американцы, был отработан ими до совершенства. Это касалось не только конструкции пересылочной клеточки — портативной и удобной, в которой было предусмотрено все необходимое для жизни матки в пути. Матку обязательно пересылали вместе с рабочими пчелами. Они ее кормили, в их окружении она чувствовала себя нормально. Матку и пчел снабжали полноценным кормом — канди, в состав которого входили мед и толченый сахар. Довольно густая питательная масса хорошо удерживалась в кормовом отделении. Корма хватало на длительный срок. В России в это время маток по почте продолжали пересылать в небольших семейках на сотах с медом.

Клеточка, принятая пчеловодами мира. Титову не раз приходилось самому упаковывать и отправлять большие партии маток заказчикам в другие штаты и страны и получать в отличном состоянии их из Италии.

Но подсадка маток в семьи продолжала оставаться трудоемкой и не всегда надежной. Американские пчеловоды пользовались двумя клеточками: одной при выводе маток (в нее помещали зрелый маточник), другой — непосредственно для подсадки в гнездо семьи. Переселение матки из одной клеточки в другую требовало очень больших затрат времени. Случались и неудачи. Целесообразнее, казалось, совместить клеточку-инкубатор с клеточкой для подсадки. Тогда вышедшую из маточника матку без каких-либо затрат труда можно было бы дать безматочной семье.

Такую маточную клеточку и изобрел Абрам Титов. Он сообщил об этом своим соотечественникам в статье «Способ подсаживания маток в безматочные семьи и удобная для этого клеточка», написанной специально для пчеловодов России и опубликованной в «Вестнике иностранной литературы пчеловодства». «Скомбинированная мною клеточка, — писал автор, — была в 1903 году практически применена на пасеках Рута и К° и найдена самой удобной, и с настоящего, 1904 года на пасеках Рута будут употребляться клеточки только такого устройства».

Клеточка Титова, как ее стали называть в США, а потом в России и во всем мире, предполагала использование самого распространенного среди американских пчеловодов, надежного и практичного способа подсадки маток с помощью корма. «Я лично применял его минувшим летом на пасеках Рута в нескольких тысячах случаев, — писал Титов, — и потому с совершенной уверенностью могу рекомендовать его русским пчеловодам как один из верных способов подсаживания маток».

Сущность этого способа состоит в том, что матку из клеточки в гнездо выпускает не пчеловод, а сами пчелы. Вот как это происходит. Заключенную в клеточку матку вносят в улей и оставляют там до тех пор, пока она не приобретет запаха семьи и пчелы через сетчатые стенки не вступят с ней в контакт. Отверстие в деревянной колодке клеточки заполняют кормовой массой — канди. Пчелы, поедая ее, постепенно очищают отверстие и выпускают матку. Кстати, над своим освобождением трудится и матка. Когда канди остается мало, головка матки встречается с головками пчел, устанавливаются кормовые связи, которые сближают пчел с маткой. Первыми вступают в контакт с ней пчелы с наполненными медовыми желудочками, а они, как известно, спокойнее и миролюбивее обычных. Все это и определяет благополучный прием матки семьей. Если матку в клеточке нужно продержать более суток, то под металлическую пластинку с отверстием подкладывают кусочек мягкой бумаги или отверстие с кормом закрывают пластинкой наглухо и только после определенного срока (через два-три дня) открывают доступ пчелам к канди.

Изобретение Титова было высоко оценено американскими пчеловодами. Сразу же после его испытания он выслал образец в Вятку в мастерскую пчеловодных принадлежностей для массового изготовления. В том же 1904 году в русских пчеловодных журналах было напечатано объявление о том, что желающие могут выписать из Вятской губернии «новые маточные клеточки Титова по цене за штуку 15 копеек..».

Пчеловоды России получили, как тогда говорили, превосходный «снаряд», который, как известно, не потерял своей ценности до сих пор.

Матковыводное дело интересовало Титова и с технологической, и с коммерческой сторон. Он собирал сведения о реализации маток внутри США, рассылке в разные страны мира, выписке их из Европы, изучал организацию торговли, связи поставщиков и потребителей. Опыт американских промышленных матководов был в этом отношении поучительным, и им можно воспользоваться в России.

Абрама Евлампиевича очень занимало промышленное медово-товарное пчеловодство, для ознакомления с которым он посетил немало крупных пчеловодных хозяйств и фермерских пасек в Огайо, Калифорнии и других штатах. Он путешествовал по США, как сообщал в одном из писем, «для того, чтобы увидеть разницу в способах ведения там пчел». И, несмотря на эту разницу (она определялась медосборными условиями и мастерством пчеловодов), всюду на промышленных пасеках пчел содержали в ульях Лангстрота.

Американские пчелопромышленники считали очень прибыльным делом перевозки пчел по стране. Титову тоже пришлось кочевать с пасеками Рута в далекую Калифорнию и основательно изучить технику перевозки ульев по грунтовым и железным дорогам, в равнинных и горных местностях.

Работая у Рута, который своей деятельностью определил направление развития пчеловодства в США и других промышленно развитых странах, Титов имел возможность общаться с известными американскими пчеловодами. К. Дадан, Ф. Бентон, Ч. Миллер поддерживали контакты с Рутом и участвовали в важнейших событиях пчеловодной жизни страны. Это обогащало, расширяло границы познаний русского пчеловода и одновременно давало возможность самому рассказать о пчеловодстве своей родины и том подъеме, который оно переживало.

На Международном конгрессе пчеловодов, состоявшемся в 1904 году в США, Титов выступил с большим докладом о пчеловодстве России, который произвел очень сильное впечатление.

Искренне и горячо верил Абрам Титов в великое будущее пчеловодства России и готовил себя к тому, чтобы сделать для этого все возможное.

Более пяти лет пробыл Абрам Евлампиевич за океаном. После возвращения на родину он, естественно, хотел воплотить в жизнь идею перестройки пчеловодства России, придать его развитию промышленный характер. Наиболее подходящим краем для создания крупных коммерческих пчеловодных хозяйств и внедрения промышленных методов ухода за пчелами представлялась ему юго-западная часть страны.

Действительно, этот край исстари славился медом и воском, изобиловал пчелами и по праву считался колыбелью русского пчеловодства. Мягкий климат, богатая медоносная растительность, множество садовых культур, белой акации, каштана, просторы многоцветных заливных лугов по Днепру, Припяти и другим рекам — все это благоприятствовало занятию пчеловодством. Правда, со времени седой старины природные условия немало изменились. Однако медоносные угодья были еще достаточно велики, и при умелой организации производства, как полагал Титов, можно было рассчитывать на получение большого количества продукции.

Губернский инструктор. В апреле 1908 года А. Е. Титов принял должность киевского губернского инструктора по пчеловодству. На пасеках губернии примерно четверть ульев была рамочной, в основном системы Левицкого и Дадана, что по тому времени считалось немалым достижением. В отдаленных же от Центральной России районах по-прежнему безраздельно господствовала дуплянка. Хотя появились уже крупные помещичьи пасеки, пчеловодство продолжало оставаться побочным занятием при натуральном крестьянском хозяйстве, носило чисто любительский характер. На него смотрели как на подспорье, дополнительный источник продуктов питания и занимались с пчелами только в свободное от основных работ время.

Однако Титов считал, что, кроме назначения быть подсобной отраслью в крестьянском хозяйстве, пчеловодство в России должно развиваться в промышленном направлении и занять важное место в экономике страны, тем более что оно не требует больших затрат и быстро их окупает. Это был уже принципиально иной подход к вопросу. «Пчеловодство при умелом его ведении, — писал Абрам Евлампиевич, — по праву можно считать самой выгодной и доходной отраслью сельского хозяйства. Ни одно земледельческое или какое-либо другое занятие при одинаковых затратах труда, времени и капитала не может дать такого дохода, какой дает пчеловодство».

По мнению Титова, пчеловодство может подняться на уровень промышленного при условии его специализации, когда вся деятельность производителя будет сосредоточена только на пчеловодстве и оно станет давать основной доход. Специализацию, таким образом, Титов считал важнейшим условием ведения хозяйства.

«Уже наступает то время, когда пчеловодство должно быть специализировано, — утверждал он. — Задачей людей, избравших пчеловодство как специальность, можно будет поставить его на чисто промышленную почву и использовать те источники дохода, которые не могут быть использованы при пчеловодстве, ведущемся только как побочное занятие».

Воплощению в жизнь этой важнейшей задачи и была посвящена вся деятельность губернского инструктора — непосредственного организатора пчеловодного дела на местах.

Хотя Абрам Евлампиевич не отрицал роли деловых людей, занимающихся разведением пчел с коммерческой целью (а таких было немало), в создании промышленного пчеловодства в России ведущее место он отводил пчеловодной кооперации — обществам, товариществам, компаниям. «Девиз — в единении сила — к пчеловодству одинаково применим, как и ко всякому другому делу, — писал Титов в одной из статей. — В одиночку человек часто не может противостоять простому микроорганизму, соединенными же силами можно бороться и побеждать даже стихию. В последнее время кооперативный дух широкой волной разлился по миру, проник во все без исключения страны, затронул все стороны потребностей человечества... результаты получились самые благоприятные. На кооперативное дело в пчеловодстве — устройство обществ пчеловодства, пчеловодных товариществ и т. д. нужно обратить самое серьезное внимание, его нужно развивать вширь и вглубь». Далее он говорил о том, что «при совместной работе можно урегулировать сбыт продуктов пчеловодства, избавить рынок от фальсификаторов, выхлопотать льготы и права и добиться издания необходимых законов».

Пчеловоды Киевской губернии постепенно начали объединяться и совместно направлять свои усилия на улучшение пчеловодного промысла. Правда, такие общества, членами которых состояли в основном небогатые крестьяне, нуждались первое время в материальной помощи, и им выделяли инвентарь, образцы рамочных ульев, вальцы для изготовления вощины, медогонки. При обществах основывались показательные пасеки. В перспективе общества могли превратиться в мощные кооперативные пчеловодные учреждения. Жизненность и полезность такого кооперирования уже были доказаны деятельностью кооперативных предприятий как в России, так и в других странах.

В сентябре 1909 года Абрам Евлампиевич участвовал в конгрессе пчеловодов Болгарии и был приятно поражен хорошо налаженной пчеловодной кооперацией. В стране насчитывалось более 30 пчеловодных товариществ, объединенных в центральное общество. Это был еще один убедительный пример того, что успехи возможны лишь в результате совместных, солидарных действий.

К 1912 году кооперативное движение пчеловодов, которое возглавил Титов в Киевской губернии, приняло довольно широкий размах. Девять обществ объединяло Киевское центральное общество пчеловодов. Оно приобрело большое число пчелиных семей и продавало их пчеловодам, взяло в свои руки заготовку меда и воска, распространяло прогрессивные приемы пчеловодства, снабжало пчеловодов пасечными принадлежностями.

Создание обществ пчеловодов помогло киевскому губернскому инструктору перейти к еще одному очень важному, давно задуманному им делу — устройству промышленных пасек, и в первую очередь пасек-питомников, которые поставляли бы хороших маток пчеловодам-практикам.

В то время селекция пчел почти не применялась, хотя зарубежные пчеловоды настойчиво работали в этом направлении и неопровержимо доказали, какое громадное значение для увеличения доходности пасек имеет подбор родительских пар. Общие законы наследственности, действующие в животном и растительном мире, оказались бесспорными и для пчел.

Пасек-питомников в России не было. По предложению Титова, в 1911 году Киевское губернское земство ассигновало на устройство матковыводного питомника довольно значительную сумму — 1204 рубля. Основали его в селе Борщаговке, купив 30 семей пчел. Для племенного ядра выписали чистокровных маток итальянской и кавказской пород. В том же году при непосредственном участии Абрама Евлампиевича, отлично владевшего матковыводным делом, от них искусственным способом вывели маток.

Племенных личинок переносили не на мед, а на их естественный откорм — маточное молочко (желе). Титов советовал: «Чем жиже желе, тем лучше». Соблюдалось и другое важное условие: «Чтобы личинки были возможно моложе». Личинок брали из светлых сотов (это проще, чем из темных). Для спаривания маток сформировали нуклеусы (по три сота в каждом). Спаривались матки с местными трутнями. Из 60 полученных молодых плодных маток, которые давали помесных пчел, обладавших повышенной работоспособностью и продуктивностью, половину оставили в питомнике, остальные передали пчеловодам. Гетерозис начал служить и нашему пчеловодству. Первый и весьма скромный матковыводной питомник положил начало промышленному матководству в нашей стране.

Титов хорошо понимал, что ведение хозяйства на промышленной основе требует особой технологии, и он подробно раскрывает ее главные составные. Если в любительском пчеловодстве можно пользоваться любой системой улья, то для промышленного это совсем небезразлично. Улей становится не просто жилищем пчел, а средством воздействия на них, орудием труда пчеловода. Конструкция улья во многом определяет производительность этого труда. С такой точки зрения и смотрели на систему улья американские пчелопромышленники, когда решали, какую взять.

Улей Лангстрота привлек американских пчелопромышленников простотой и удобством в работе. В нем, кроме того, по словам Титова, «семьи хорошо усиливаются и хорошо перезимовывают». Эти особенности, как известно, для пчеловодства невозможно переоценить.

«В частности, улей на рамку Лангстрота нам нравится лучше, — признавался Абрам Евлампиевич и, подчеркивая его преимущества, добавлял: — В таких ульях главным образом и ведется хозяйство на промышленных пасеках Америки».

В Киевской губернии с приходом нового инструктора пчеловодства, естественно, начали распространяться ульи Лангстрота американского типа.

Заглядывая в завтрашний день пчеловодства страны, Титов не без основания утверждал: «Несомненно, что улей этот будет иметь в России большое будущее».

Точка зрения большого знатока промышленного пчеловодства на улей не могла не оказать влияния на русских пчеловодов. Титов советовал мастерским пчеловодных принадлежностей начать массовое изготовление к улью Лангстрота проволочных разделительных решеток.

Немаловажным звеном он считал и хорошую обеспеченность сотами, так как без большого их запаса невозможно успешно работать на крупных пасеках. Советовал ставить магазины под мед за несколько дней до главного взятка, а не с началом медосбора — запаздывание с постановкой магазинов приводит к недобору меда.

Титов рекомендовал содержать пчел на обильных кормах в течение всего сезона, и особенно весной при интенсивном выращивании расплода («матка кладет яички сообразно количеству находящегося в улье корма»). Большие запасы кормов — это, кроме того, и экономия труда пчеловода, который сможет тогда обслуживать большое число семей.

Цель крупного коммерческого пчеловодства — высокая доходность, а ее могут принести только сильные семьи. Значит, «слабые, бедные пчелою семьи не должны быть терпимы на пасеке, хотя бы они имели даже маток. Такие семьи не успевают усилиться к главному взятку и не только не дадут дохода, но, возможно, что даже не соберут себе запасов на зиму. Слабые семьи требуют еще больших забот и хлопот со стороны пчеловода, они нередко бывают причиной возникновения напада на пасеке».

Слабые семьи незачем оставлять и на зиму. Титов рекомендовал присоединять их к другим, а не исправлять за счет сильных, как принято в любительской практике. Это проще и экономически целесообразнее: «Все слабые семьи должны быть соединены по две-три вместе или же подсыпаны к какой-нибудь сильной семье». На промышленных пасеках — только сильные семьи.

Тем, кто решил заняться промышленным пчеловодством, Титов посвятил специальную статью с очень ценными практическими рекомендациями. В частности, он советовал при многократных кочевках отдавать предпочтение местностям с разнообразной растительностью. Размещая там свои пасеки, пчеловод может рассчитывать на продолжительный медосбор. При неблагоприятных погодных условиях, когда одни растения не дадут взятка, с других все-таки пчелы смогут что-то собрать, «так как не все растения одинаково поддаются различным метеорологическим влияниям».

Большой ущерб крупным пасекам могут наносить болезни. Заразные болезни не только снижают продуктивность, но и опустошают целые пасеки. Автор статьи предлагал в этих случаях самые радикальные меры. Если гнильцовых семей мало, их нужно закурить и сжечь ульи: «Поступив так, пчеловод сразу отделывается от болезни, избегает многих хлопот и, быть может, этим спасает от гибели всю пасеку». Так делали и американцы. Если болезнью поражена большая часть пасеки, пчел следует лечить, обратившись за указаниями и помощью к местному уездному инструктору по пчеловодству. Только проводимая в организованном порядке борьба с опасными болезнями могла закончиться успешно.

Для коммерческого пчеловодства очень важна проблема сбыта продукции. От выгодной продажи меда и воска во многом зависит степень доходности промышленного предприятия.

Придавая экономике хозяйства особое значение, Титов решил ознакомиться с медовым рынком России и побывал в Москве, Петербурге, Нижнем Новгороде, Выборге и других крупных торговых центрах. Он увидел, что мед на рынках пользуется большим спросом, однако из-за неумения придать продукции товарный вид даже при высоком качестве пчеловоды теряли почти половину ее стоимости. Продавцы не знали, как подготавливать мед к продаже и придавать ему привлекательный вид, как применять рекламу и расширять контингент покупателей, иначе говоря, пчеловодам надо учиться торговать. Только тогда сбыт продуктов будет выгодным.

Главную роль в этом, по мысли Абрама Евлампиевича, должны сыграть общества пчеловодов, пчеловодные товарищества, артели, компании. Если они настойчиво и умело возьмутся за дело, то судьба медового рынка окажется в руках самих производителей.

Так, в частности, было поставлено дело в Киевском центральном обществе пчеловодов. Мед в фирменном магазине продавали с этикеткой и пломбой общества, что гарантировало его высокое качество. Для популяризации меда покупателю бесплатно выдавали изданную обществом брошюру о пользе меда и его целебных свойствах. Все это сразу же повысило спрос на него.

Такая система реализации меда общественными пчеловодными организациями могла избавить рынок от фальсификаторов, наносивших ущерб пчеловодам и обманывавших покупателя. Всех, уличенных в фальсификации меда, Титов требовал привлекать к ответственности, как за мошенничество.

Крупные поставщики меда должны быть заинтересованы не только во внутреннем рынке, хотя он емок и спрос на мед стабилен, но и во внешнем, который может дать более значительные доходы. Ведь ни одна страна мира, кроме России, не имела такого исключительного разнообразия медов и таких возможностей для международной торговли. Хорошо налаженный экспорт меда может, как полагал Абрам Евлампиевич, «мелкую, побочную отрасль сельского хозяйства превратить в крупную самостоятельную промышленность».

Развивая эту мысль, он писал: «Наша страна при ее громадном пространстве земельных угодий, благоприятных климатических условиях и разнообразии медоносной флоры может смело занять первенствующую роль в снабжении продуктами пчеловодства тех стран, где для пчеловодства условия менее благоприятны и которые вынуждены ввозить ежегодно значительное количество меда из других государств».

Это был уже государственный подход к развитию пчеловодства России, которое могло бы, как и в глубокую старину, в больших количествах поставлять мед и воск в чужие земли и получать валюту.

Одной из главных стран, куда можно с выгодой экспортировать мед, Титов считал Англию и представил департаменту земледелия подробный доклад о сбыте меда за границу, который в дальнейшем способствовал расширению экспорта этого продукта.

Идею создания промышленного пчеловодства Титов настойчиво проводил на страницах журнала «Пчеловодный мир», который сам издавал и редактировал.

Русская пчеловодная периодическая печать была в то время (первый номер журнала «Пчеловодный мир» вышел в январе 1910 года) обширной. Потребность в ней пчеловодов, осваивающих рациональные приемы ухода за пчелами, была очень большой. Однако в выходящих журналах и книгах такие важнейшие вопросы, как развитие промышленного пчеловодства и пчеловодной кооперации, затрагивались поверхностно.

«Особое место в нашем журнале, — писал Титов в обращении к читателям, — будет уделено: 1) развитию крупного промышленного пчеловодства, 2) распространению кооперативных организаций и 3) ознакомлению с иностранным пчеловодством». Эта программа журнала была принципиально новой, оригинальной, отвечающей духу времени, интересам и задачам развивающегося пчеловодства России.

Весьма полезным и нужным было и ознакомление русских пчеловодов с иностранным пчеловодством, особенно промышленным, так как многие приемы пчеловождения, которыми пользовались зарубежные пчеловоды, с большим успехом могли быть применены и у нас.

На титульном листе «Пчеловодного мира», выходившего два раза в месяц, значилось: «Журнал прогрессивного пчеловодства». На обложке был помещен оригинальный рисунок, раскрывающий содержание журнала и символизирующий будущее пчеловодства России — поднимающееся из-за горизонта солнце, в лучах которого виден глобус с территорией России, и большое здание с надписью: «Школа». Возле нее — пасека из рамочных ульев. На переднем плане — ульи Лангстрота и пчеловод в европейском костюме, а в правом нижнем углу — седобородый старик-пасечник на колодной пасеке. Все это должно было символизировать новое, современное, промышленное, и старое, уходящее.

На четырех языках (русском, английском, немецком и французском) напечатано название журнала, как бы указывая на то, что в нем найдут отражение успехи пчеловодов всего мира.

С первого номера журнала Титов повел курс практического пчеловодства. Он привлек к сотрудничеству выдающихся русских пчеловодов: А. С. Буткевича, П. Л. Снежневского, И. И. Кораблева, А. Н. Брюханенко и других, разделявших взгляды издателя и направление журнала.

Медоносная флора оценивалась тоже с точки зрения ее промышленного значения. Показателен в этом отношении капитальный труд И. Сербинова и В. Пикеля «Медоносные растения как основа промышленного пчеловодства», вышедший в 1910 году. Он пробудил высокий интерес к изучению медоносов с новых позиций.

Изменить пчеловодство, сделать его современным, промышленным могли, как был убежден Абрам Евлампиевич, только сами пчеловоды. Дружной, настойчивой работой можно достигнуть поставленной цели. «Пчеловодное дело — это наше дело, дело самих пчеловодов, и нам необходимо взять его в руки, помогать сами себе». И неоднократно повторял: «Будем работать!».

Этот призыв звучал и вдохновлял пчеловодов России. Он был девизом всей жизни самого Титова.

Поражает интенсивная деятельность А. Е. Титова — губернского инструктора. Это и организация обществ пчеловодства, и открытие школьных и образцовых пасек, и чтение лекций на пчеловодных курсах, и беседы в школах, волостных правлениях, сборных избах, на пасеках, где порой собиралось до двухсот человек. Кроме того, он участвовал в сельскохозяйственных выставках, посещал пчеловодов, выступал со статьями в земской газете, редактировал журнал. Вся эта созидательная работа и пропаганда основ рационального и промышленного пчеловодства требовали исключительной энергии, свежести мыслей, настойчивости, большой самоотдачи.

«Организационное дело и работы на местах, — признавался он, — тяжелый и кропотливый труд». Однако этот труд первых русских инструкторов — апостолов пчеловодства, как их тогда называли, стократ окупался успехами, которые делало пчеловодство страны.